Хитрый ход Поделиться
Западные бренды уходят, обещают не возвращаться, осуждают политику России, но все равно … остаются — меняя названия на русские и оставляя прежний ассортимент. С правовой точки зрения — шаг законный, если решение русифицироваться принял собственник торговой марки. А вот если нет, дело может дойти до суда. Однако эксперты не верят, что наше правосудие встанет на сторону истца из недружественной страны.
Магазины L’Occitane, объявившие 16 апреля 2022-го о закрытии всех торговых точек в России, снова принимают посетителей. Ассортимент и цены прежние, скидочные карты, выданные до 24 февраля, благополучно работают. Сменилась только вывеска. Вместо L’Occitane вход украшает новое, русифицированное название «Л’Окситан».
В апреле представители компании аргументировали закрытие торговых точек так: «Для защиты наших сотрудников по всему миру от потенциальной общественной агрессии мы решили закрыть магазины и интернет-магазины в России». Выходит, что компания и имидж свой постаралась сохранить, публично выразив неодобрение действиям правительства РФ, и прибыль не потерять, сменив название и вновь открыв торговые точки.
Это абсолютно законный шаг, который предпринял сам собственник – косметическая компания из Франции, отмечает управляющий партнер коммуникационного агентства B&C Agency Иван Самойленко. Чтобы остаться на российском рынке, бренд L’Occitane перерегистрировал российский бизнес и поменял название на русское.
«Это вполне допустимый шаг, которым могут воспользоваться и другие международные сети. Например, о возможности сменить вывеску на русское название ранее заявлял бренд Zara, хотя сегодня ритейлер опроверг эти сообщения, — продолжает эксперт. — Никакого согласия от правообладателя торгового знака в данной ситуации не требовалось: компания сама решила сменить название своего российского представительства и зарегистрировала новый бренд».
Получается, компания сейчас владеет двумя торговыми знаками: L’Occitane (используется во всем мире) и «Л’Окситан» (используется в России).
Член Совета по финансово-промышленной и инвестиционной политике Торгово-промышленной палаты РФ Анна Вовк напоминает, что подобным образом поступило много западных медиахолдингов, изданий.
«Они не ушли с российского рынка, а просто перебрендились, «переобулись» и сохранили свои команды. В итоге компании стали типа «а-ля рус», но сетка вещания как была с зарубежным контентом, так и осталась», — рассказывает она.
Как будет двигаться развитие сети дальше – это интересный вопрос, говорит ведущий юрист компании Объединенный юридический центр «Парфенон» Павел Уткин.
«Как вариант, остатки на складах будут распродаваться по старым ценам, а новые поступления уже пойдут через параллельный импорт, если товары сети и до этого не ввозились из стран, с которыми Россия сейчас спокойно торгует», — отмечает он.
Между тем, количество сетевиков, ввозящих товары «по параллельному импорту», активно растет – от ритейла техники до часов и парфюмерии. А новости о том, что тот или иной бренд планирует или задумывается о возвращении в Россию, приходят каждый день, но нужно понимать, что пока большинство компаний находятся под серьезным политическим давлением.
Эксперты не исключают, что примеру французов могут последовать и другие международные бренды: от Inditex (бренды Zara и Zara Home, Pull & Bear, Massimo Dutti, Bershka, Stradivarius, Oysho) до IKEA. Некоторые ритейлеры уже пошли другим путем: они не меняли название сети в России, но поменяли собственника. Например, магазины Reebok в РФ теперь принадлежат турецкому холдингу FLO Retailing.
