«Придется выбирать из двух зол» Поделиться
На фоне безудержного роста биржевых цен на автомобильное топливо правительство рассматривает два варианта мер по их обузданию. Во-первых, предложено ввести заградительную пошлину на экспорт нефтепродуктов в размере $250 за тонну. Во-вторых — ввести полный запрет экспорта «на определенный срок для насыщения рынка». Оба варианта выглядят весьма жесткими, при этом независимые эксперты сомневаются в их эффективности.
Тем компаниям, которые выполнят квоту по поставкам нефтепродуктов на внутренний рынок и на биржу, пошлину возместят в виде обратного акциза на нефть, обещают авторы стабилизационных мер. Кроме того, по их замыслу такая пошлина должна препятствовать «серому» экспорту. Производители протестуют, предрекая неминуемый ценовой всплеск на оптовом рынке. Кроме того, говорят нефтяники, непонятно, как отличить «серый» экспорт от «белого», а также как возвращать средства через обратный акциз. Дискуссия развернулась на недавнем совещании с участием вице-премьера Александра Новака, представителей Минфина, Минэнерго, Федеральной антимонопольной службы, а также ряда сырьевых компаний.
Между тем стоимость бензина АИ-95 на торгах в пятницу, 15 сентября, поднялась до 76 403 рублей за тонну и приблизилась к рекордным значениям. На этом фоне из регионов (в частности, из Самарской, Рязанской и Новосибирской областей, а также Крыма и Краснодарского края) продолжают поступать сообщения о нехватке топлива на автозаправках. Одновременно растет экспорт российских нефтепродуктов, в первую очередь в Турцию и Бразилию. Дело ясное: торговать бензином с заграницей намного выгоднее, чем реализовывать его внутри страны.
— В состоянии ли государство своими мерами исправить ситуацию? — спросили мы ведущего эксперта Центра политических технологий Никиту Масленникова.
— Реакция властей понятна. Биржевые цены бьют рекорды, на прошлой неделе они выросли на 4% и по бензину, и по дизелю. Кроме того, из-за дефицита топлива и горюче-смазочных материалов в целом ряде регионов под угрозой оказались полевые работы — уборочная кампания и озимый сев. Минэнерго без конца проводит совещания с нефтяниками, те клянутся поставлять топливо аграриям, однако в реальности мало что меняется. На сегодняшний день объемы уборки урожая отстают от прошлогоднего показателя на 13,2%. Во многом эти обстоятельства обусловлены неразберихой с правительственными решениями. Сколько их было в одном только третьем квартале? То мы определяем состав спецэкспортеров, то демпфер сокращаем с 1 сентября, то меняем минимальные нормативы, по которым компании должны продавать на бирже бензин и дизтопливо. Естественно, бизнес на всю эту кутерьму реагирует по рыночной классике — повышая цены и отбивая потенциальные потери.
— Если говорить о нынешних мерах, то какой из двух предлагаемых вариантов видится вам более предпочтительным?
— Оба не ахти какие, придется выбирать из двух зол. Скажем, если вы вводите запрет на экспорт, пусть временный, то как вы потом собираетесь возвращаться на мировой рынок? Там нет медленно бегающих и туго соображающих. Вы элементарно подставите собственных экспортеров. Конечно, полностью нас не вышибут с рынка, но ситуацией не преминут воспользоваться саудиты, иранцы, индийцы — кто угодно. В итоге сократятся объемы экспорта, а это прямой вычет из нефтегазовых доходов. Решение, может, и красивое в плане популистского эффекта, но откровенно контрпродуктивное. Что касается запретительной пошлины в $250 за тонну, у бизнеса эта идея вызывает не менее бурный протест. Ему непонятно, как, когда и каким образом будет действовать обратный акциз. Раздражение во многом растет в связи с правительственным решением по топливному демпферу, который не следовало сокращать столь радикально — вдвое. Понятно, что сейчас вернуть прежние параметры невозможно.
— Вы возлагаете ответственность за случившееся на профильные ведомства?
— Ну, такая невнятность в их действиях повторяется из года в год. На лето 2023-го пришелся пик ремонтных работ на НПЗ, которые должны закончиться до конца сентября. Обычно по месяцам эти работы распределяются более-менее равномерно, а сейчас они были сдвинуты на второе полугодие. Почему? В итоге мы получили перекос спроса над предложением и цены на топливо пошли вверх. Когда этот фактор уходит, цены, как правило, стабилизируются. Но зачем-то началась суета с запретительными мерами. Непонятно также, как государство собирается бороться с «серым» экспортом. В официальный реестр сырьевых компаний, которым разрешено торговать с заграницей, вошли среди прочего какие-то непонятные «керосинки». Это не производители, не НПЗ. Как же так? А вообще любое не вполне проработанное, необоснованное, нечеткое намерение разгоняет цены. Такова рыночная закономерность: бизнес заранее отыгрывает потери, естественным образом реагируя на эту самую неопределенность. В результате какие-то регионы топливо получили, какие-то — нет. Где-то уборочная кампания в порядке, а где-то — нет. Кстати, вариант с временным запретом на экспорт хитрецы из Минэнерго могли выставить как некую страшилку для бизнесменов. Мол, если не начнете шевелиться, мы на это пойдем.
